Модная кругосветка

wM отправляется в кругосветное путешествие и рассказывает о предметах одежды, которые пришли в гардероб из костюмов разных стран.

Автор: Анастасия Лагода

Когда мы слышим слова “национальный элемент одежды”, на ум чаще всего приходят традиционные вышитые орнаменты, какие-нибудь особенные пояса-кушаки у мужчин и фартуки-передники у женщин, колоритные головные уборы да характерные для данной местности украшения. И если белорусскую вышиванку мы пригласили в модный костюм современной горожанки изначально как символ некоего нонконформизма и активной жизненной позиции, чтобы позже она перешла в разряд почти студенческой униформы и стритстайла, при этом сохраняя устойчивые ассоциации с национальным костюмом, то со многими полюбившимися нам предметами гардероба дело зачастую обстоит по-другому. Поэтому давайте заново познакомимся с некоторыми постоянными жильцами и случайно забредшими гостями наших шкафов, совершив экскурс в прошлое народов разных стран и континентов.

Испания. Эта страна в XV-XVI веках имела огромное политическое влияние: испанский король Карл V был одновременно и германским императором. А значит, такое же влияние и распространение по всей Европе имела и испанская мода. Национальная одежда того периода была сформирована духом религиозного фанатизма, насаждаемого орденом иезуитов, основанным Игнатием Лойолой. Узкие, тесные и жесткие формы — такова формула национального испанского костюма. Но из этого чудовищного каркаса словно выдавливаются шаловливые пышные буфы, как попытка держать баланс не только в разновеликих объемах, но и в атмосфере царящей абсурдности и жестокости. Буфы — это объемные верхние части рукавов, гротескный размер и форма которых еще более подчеркиваются туго затянутыми в ткань малоподвижными руками. Буфы — порождение Испании времен Священной конгрегации, хотя само название имеет французское происхождение (“пышная складка” — франц. bouffe, от bouffer — “надувать”). Они вернулись в гардероб модниц XVIII века и украсили собой платья эпохи бидермайеровского романтизма, когда женщины использовали огромные рукава и очень широкую юбку, чтобы на контрасте с ними подчеркнуть максимально тонкую талию, а силуэт сделать изящным. И вряд ли они догадывались о суровом испанском происхождении этих колоритных частей дамского туалета. Сегодняшние рукава-буфы, введенные в моду в 2019 году, ничем не напоминают о жесткости форм и жестокости нравов средневековой Испании. Скорее они апеллируют к более нежным и легкомысленным романтическим 1820-м годам. И мы, так преданно полюбив этот изысканный элемент одежды, не можем себе даже вообразить его первичную революционную роль.

Испания подарила нам еще один моднейший элемент одежды — баску. А точнее, это сделал модельер баскского происхождения Кристобаль Баленсиага, который, будучи и художником, и закройщиком, и портным, постоянно экспериментировал с национальным наследием. Он любил плотные, жесткие ткани и скульптурные формы, отсюда его страсть к баске — широкой плотной оборке на жакете или юбке, которая выстраивала точеный силуэт с необходимыми женщинам параметрами — 90-60-90. Этот прием позднее взял на вооружение Кристиан Диор: баска стала основой его первой коллекции New Look (1947 год), произведшей переворот в послевоенной моде. С тех пор все забыли о национальной принадлежности этого элемента, и баска очень активно стала появляться в тех коллекциях, которые акцент делают в первую очередь на феминности и гиперженственности.

В последнее время в связи с акциями протеста против корриды возрос и интерес к элементам одежды тореадоров, например, к куртке/жакету болеро. Но в первую очередь болеро (вездесущие французы называли его “фигаро”) — это предмет национального испанского (а именно андалусского) костюма. Так называется укороченный жакет длиной выше талии с застежкой на одну-две пуговицы или без, с бортами и без них, с рукавами разной длины (изначально болеро изготавливались без рукавов). Этот предмет одежды — частый гость дизайнерских коллекций, если речь идет о придании образу драматичности и хрупкости. Однако любительницам болеро следует иметь в виду, что, поскольку оно идеально смотрится на подтянутых мужских фигурах, его поклонницы должны обладать субтильным телосложением и скромными, невыраженными формами.

Родом из Испании и юбка с помпонами. Видели такие, например, у белорусского бренда Pintel? А это элемент одежды испанских танцовщиц. Часто поверх своих юбок они носят сетку с помпонами (она, если еще больше углубиться, имеет мексиканское происхождение), которые придают их движениям определенный динамический рисунок. На подиуме Белорусской Недели моды осень/зима 2019/20 помпоны, нашитые по краю платья Pintel, утяжеляли подол и задавали характерный музыкальный ритм движениям и юбки, и ее обладательницы, интригуя и завораживая зрителей. Такой соблазнительный прием стоит взять на вооружение при выборе наряда для, например, предстоящего свидания.

Из Европы перенесемся в Японию. Эта загадочная, не понятая европейцами, но оттого еще более притягательная страна ввела в общемировую моду и элементы своего национального гардероба, и их названия. Один из самых известных — кимоно, воспетое практически во всех значимых литературных (и не только) произведениях.

“Единственная зримая примета власти — недвижно лежащая рядом женщина: голова покоится на его животе, глаза сомкнуты, руки упрятаны в широкое алое кимоно, полыхающее как пламя на пепельной циновке”.

Алессандро Барикко “Шелк”

В Японии это основная одежда с четко выраженным прямоугольным контуром, открытая сверху донизу и запахивающаяся подобно халату или кафтану, подпоясывающаяся широким поясом оби. У нас же кимоно — это чаще всего туники, блузы, реже — платья с характерным линейно-прямоугольным кроем. У таких вещей есть наиприятнейшая особенность — у них нет размера. Что позволяет женщинам любых форм в одежде такого кроя выглядеть очень изысканно и максимально изящно. Талантливые японские дизайнеры (Такада Кензо, Иссей Мияке, Йоджи Ямамото), выходя на европейский рынок, постоянно прорабатывают и интерпретируют тему кимоно, создавая его из плиссированного парашютного шелка или из новых технологичных материалов.

Возвращусь к оби — традиционному широкому поясу, женские варианты которого были зачастую дороже самого кимоно, так как изготавливались из драгоценного дикого шелка и искусно расшивались золотыми нитями. В современной моде, конечно, этот аксессуар не выполняет столь значимую для японской культуры роль (ширина, длина и способ завязывания оби говорили о статусе и положении женщины в обществе — жены, гейши, майко, юдзе и так далее). Но его присутствие придает образу дуальность: с одной стороны, он воспевает вечную женственность, с другой — прославляет силу и несгибаемость духа. Поэкспериментируйте: повяжите талию широкой лентой-поясом — вы услышите массу комплиментов, значение которых будет зачастую противоположным.

Перенесемся на другой континент — в Южную Америку, ведь многие предметы национальной одежды аборигенов мы сегодня с удовольствием носим. Например, пончо. Коренные жители Боливии, Чили, Перу, Колумбии использовали в качестве верхней одежды большой прямоугольный кусок ткани с отверстием для головы посередине. Модельеры впервые позаимствовали его в 1960-х, превратив в один из основных элементов одежды стиля хиппи. И сейчас, если мы хотим добиться расслабленного и одновременно динамичного образа, пончо практически любой костюм превращает в ностальгическую оду “молодости, свободы и любви”.

Из Нового Света в Европу, помимо картофеля, кукурузы и табака, попали и горячо любимые нами мокасины. Они изготавливались из сыромятных кож и, в зависимости от принадлежности к племени, украшались определенным образом — перьями, мехом, иглами дикобразов, бахромой, шнуровкой, вышивкой… Мокасины, наряду с татуировками и головными уборами, были своего рода визитной карточкой, по которой племя распознавало своих. Сегодня нам не нужно идентифицировать себя подобным образом, хотя, надевая мокасины, мы, пусть неосознанно, но воображаем себя свирепыми охотниками и дикими жителями прерий.

Совершив мысленное кругосветное путешествие, остановившись в странах, разбросанных в разных уголках нашей планеты, собрав модные артефакты и проанализировав текущие тенденции, можно прийти к одному очень важному выводу. Мы носим свои одежды, мы играем со своими игрушками, но, когда выходим в мир и собираемся в одной, общей, песочнице, с удовольствием и неподдельным интересом меняемся своими вещами — и тогда свое становится общим. Потому что мы — дети одной земли.