“Некоторые картинки хороши в рамке на стене, а не на теле”

Цивилизованное общество захватила первобытная форма искусства – рисунков на теле сегодня нет разве что у бабушек и младенцев. where Minsk отправился в студию Good Sign Tattoo, чтобы спросить известного минского мастера Александра Михеенко о феномене популярности татуировки.

Александр Михеенко — руководитель студии Good Sign Tattoo и мастер с восьмилетним опытом. Обладатель I места на тату-конвенции в Будапеште в 2013 году в номинации “Традиционная татуировка”, I места на Международной тату-конвенции в Минске в 2016 году в такой же номинации.

— Откуда такое повсеместное увлечение татуировками?

— Я думаю, дело в тенденции: субкультура “выходит в свет”. Когда-то мартенсы (культовые милитари-ботинки Dr.Martens. – wM) и косухи носил очень узкий круг людей, но потом известные бренды стали шить похожие кожаные куртки, делать высокие ботинки — и теперь их носят все. Это глобализация: все расценивают тату как возможность быть модными.

— Можно ли считать тату искусством?

— Искусство — это субъективная вещь: кто-то создает правдоподобные картины, кто-то делает несколько мазков краски на бумаге. Для меня татуировка — это ремесло, работа, которую я обязан делать качественно.

К примеру,есть люди, связанные с субкультурой тату, а есть потребители, которым важно само наличие картинки: у них вдруг возникло желание быть пикантными, интересными. Таким часто приходится объяснять, что тату должна быть индивидуальной, хорошо продуманной, соответствовать не только сегодняшнему настроению — она на всю жизнь. Я внимателен, даже если нужно нарисовать маленькую звездочку одним цветом — размер не повод расслабляться.

— Что вы никогда не станете набивать?

— В принципе бывает, что я отказываю потенциальным клиентам. Например, был случай. Звонит молодой человек: “Можно прямо сейчас прийти? Надо портрет срочно сделать!” — “Хорошо. Чей портрет? Нужны хорошие фотографии, желательно, постановочные”. — “Нету”. И начинает рассказывать историю своей любви. Он позавчера познакомился с девушкой, она уехала в Москву, сейчас он выпил и хочет сделать ее портрет. “Когда протрезвею, не рискну. А сейчас я на эмоциях! Жизнь одна…” И я отказал.

Часто приходится объяснять, что то, что нарисовал друг или сам клиент набросал, не подходит для татуировки. Но я делаю это очень осторожно, стараюсь не критиковать чужое творчество: художника обидеть может каждый. К тому же некоторые картинки хороши в рамке на стене, а не на теле.

Но есть и исключения: несколько раз я делал примитивные детские рисунки — родителям, которые хотят запомнить именно этот возраст своего ребенка. Обычно это довольно взрослые люди.

— Есть какие-то четкие критерии того, какой должна быть татуировка?

— Сложно сказать. Это очень индивидуальный вопрос. Например, часто используется черный цвет: он контрастный коже, выразительный. А татуировка должна быть читабельной, контрастной и живучей. Если мы хотим состариться с ней, нужно соблюдать фундаментальные технические параметры. Хотя выцветают все цвета. Сравните: картины, которые написали великие живописцы, хранятся в специальных условиях с соблюдение влажности, температуры и так далее. В случае татуировки материал — кожа, которая стареет. Требовать, чтобы рисунок вообще не менялся, как минимум странно.

— Должен ли мастер быть художником?

— Художественное образование помогает, но и без него можно быть отличным специалистом. Холст и кожа — это разные вещи, к тому же в живописи черного цвета почти нет. Зато есть фиолетовый. А в тату фиолетовый наоборот практически не используют на больших участках кожи: он выглядит, как синяк.

— Существует ли определенная методика обучения мастеров?

— Нет, всё очень индивидуально. Например, я сразу взял самодельную машинку (струна, гелиевая ручка) и стал бить без предварительного рисунка. Я даже не знал, как правильно заживлять. Впервые сделал товарищу: на ноге у него остались непонятные очертания от старой татуировки — я взял машинку и набил палача. Это был эксперимент: “Хуже не будет!” — сказал тогда он. А себе я первую сделал на плече — это было в 1997 году, 21 год назад. Она сейчас закрыта другим рисунком.

— Что касается правдоподобия: можно ли считать высшим мастерством умение повторить картинку?

— Всё зависит от направления. В реализме важно сходство с исходником, в других стилях — как правило, нет. Например, орнамент вообще пошел из вышивки и резьбы по дереву.

— В каком стиле работаете вы?

— Я стараюсь развиваться в традиционной американской татуировке, адаптированной под наши реалии. Если ко мне приходят и просят сделать рисунок в другом стиле, стараюсь отправлять к мастеру, который на нем специализируется. Под традицию можно стилизовать всё, хотя есть базовые элементы: цветы, кинжалы, тигры, женщины, якоря, ласточки — этот стиль возник у американских моряков. Притом такие брутальные тату делают себе и девушки. Но сказать, какой стиль более популярный, я не могу: направления смешиваются, и я считаю, что это здорово.

— Какие места для тату наиболее популярные?

— Тут тоже нет тенденции. Единственное, что я заметил, что люди без татуировок хотят быть сразу замеченными — и просят сделать на самом видном месте. Например, на кисти. Конечно, я отказываю и объясняю, что сразу лучше так не рисковать.

— А бывает ли такое, что просят тату “на ваш вкус”?

— Да, бывает. Определяемся с местом, исходя из него, я предлагаю какую-то форму: например, на вытянутую часть — вытянутый рисунок (кинжал, факел или пантеру на предплечье).

— Есть у мастеров какие-то профессиональные приметы?

— Нет, но у меня есть любопытное наблюдение. Когда приходят влюбленные делать парные тату, часто через три месяца кто-то из них возвращается, чтобы его перекрыть.

— Какая часть работы для вас самая приятная?

— На каждом этапе есть свои приятные моменты. Но мне больше всего нравится сам процесс татуирования. Это ритуал! Ты направляешь свою энергию, концентрируешься, визуализируешь конечный результат, у тебя очень тесный контакт с человеком — ведь это больно. Я стараюсь не использовать обезболивающие: кожа теряет свои свойства, и рисунок может повести себя как угодно. Татуирование нужно пережить, а татуировку — заслужить: ведь раньше она была частью инициации.